С. А. Сюрин Производственный шум и профессиональная тугоухость на предприятиях Арктической зоны России (№1, 2020)

Скачать выпуск "Безопасность и охрана труда" №1, 2020

УДК: 613.644: 613.6.02

Производственный шум и профессиональная тугоухость на предприятиях арктической зоны России

С.А.Сюрин, доктор медицинских наук, главный научный сотрудник, ФБУН «Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья» Роспотребнадзора, г. Санкт-Петербург

e-mail: kola.reslab@mail.ru

Реферат

Цель исследования состояла в изучении экспозиции к производственному шуму и заболеваемости профессиональной нейросенсорной тугоухостью (ПНСТ) у работников Арктической зоны России (АЗР) в 2007-2018 годах. Результаты. В 2007-2018 годах 21,5% работников предприятий в АЗР подвергались воздействию шума. В 94,0% случаев экспозиция к повышенным уровням шума, вызвавшим формирование ПНСТ, была следствием конструктивных недостатков машин, механизмов и другого оборудования, а также несовершенства технологических процессов. Впервые было диагностировано 1655 случаев ПНСТ. Подавляющее большинство заболевших лиц (92,1%) были заняты добычей полезных ископаемых, на транспорте, в металлургическом производстве и в строительстве. Доля ПНСТ в общей структуре профессиональной патологии составляла 19,2%. Абсолютное число случаев ПНСТ в 2018 году превышало уровень 2007 года в 1,26 раза. Заболеваемость ПНСТ в 2007 году составила 1,42 случаев, а в 2018 году – 2,23 на 10000 работников, то есть увеличилась в 1,57 раза. У работников, подвергавшихся воздействию производственного шума, риск развития ПНСТ в 2018 году был выше, чем в 2007 году: ОР=1,58; ДИ 1,20-2,08; χ2=10,6; р=0,0016. Заключение. Необходимы анализ причин неэффективности применяемых мер по профилактике ПНСТ с последующей коррекцией технологических и медицинских решений вышеуказанной проблемы. Возможно, профилактика тугоухости требует законодательно закрепленного обязательного трудоустройства работников на ранних доклинических стадиях тугоухости.

Ключевые слова: условия труда, промышленный шум, профессиональная тугоухость, Арктика.

 

Industrial noise and occupational noise-induced hearing loss at enterprises in the Russian arctic

S.A. Syurin, Northwest Public Health Research Center, S-Petersburg, Russia

Abstract

The purpose of the study was to investigate the exposure to industrial noise and the incidence of occupational neuro-sensory hearing loss (ONIHL) among workers in the Russian Arctic in 2007–2018. Results. In 2007-2018, 21.5% of workers in the Russian Arctic were exposed to noise. In 93.5% of cases, exposure to elevated noise levels that caused the formation of ONIHL was the result of design flaws in machines, mechanisms, and other equipment, as well as imperfect technological processes. In 2007-2018, 1655 new cases of ONIHL were diagnosed. The overwhelming majority of diseased persons (94.0%) were engaged in mining, transport, metallurgical production and construction. The share of ONIHL in the general structure of occupational pathology was 19.2%. In 2018, the absolute number of ONIHL cases exceeded the level of 2007 by 1.26 times. The incidence of ONIHL in 2007 was 1.42, and in 2018 - 2.23 cases per 10,000 workers, that is, it increased by 1.57 times. In workers exposed to industrial noise, the risk of developing ONIHL in 2018 was higher than that in 2007: RR = 1.95; CI 1.49-2.55; χ2 = 24.5; p<0.001. Conclusion. There is a need for a thorough analysis of the reasons for the ineffectiveness of the measures taken to prevent ONIHL with further correction of the technological and medical solutions to the above problem. Perhaps the prevention of hearing loss requires legislatively fixed mandatory change of job in the early preclinical stages of hearing loss.

Keywords: working conditions, industrial noise, occupational hearing loss, Arctic.

 

Актуальность. Профессиональная тугоухость (шумовые эффекты внутреннего уха) входит в число важнейших проблем медицины труда, как в России [1, 11, 18], так и за рубежом (noise-induced hearing loss) [21, 22]. В последнее время в экономически развитых государствах наблюдается уменьшение количества впервые диагностируемых профессиональных нарушений слуха [23, 24]. В России, напротив, в течение многих лет сохраняются стабильно высокие показатели распространенности профессиональной нейросенсорной тугоухости (ПНСТ), а ее доля в структуре профессиональной патологии в разных регионах страны составляет 25,6% -53,5% [3, 9, 12, 13, 20]. Более того, в последние 10 лет произошел рост заболеваемости ПНСТ в 2-2,5 раза, несмотря на активно проводимые технические, организационные и медицинские мероприятия по ее профилактике [4, 6, 7].

«Шумоопасные» технологические операции наиболее характерны для  добычи полезных ископаемых, цветной металлургии, обрабатывающей промышленности, транспорта и строительства. В течение многих лет у работников предприятий этих отраслей выявляется большинство новых случаев ПНСТ, вызывающих преждевременную утрату или снижение трудоспособности высококвалифицированных стажированных специалистов [11]. Проблема ПНСТ особенно актуальна для Арктической зоны России (АЗР), так как значительная часть работающего населения региона занята на предприятиях горнодобывающей, металлургической и строительной отраслей экономики.

Известно, что трудовая деятельность в экстремальных условиях Арктики создает дополнительные риски здоровью работающего населения, изменяя и усиливая действие вредных производственных факторов (ВПФ) [9, 17]. Есть данные о том, что сочетание шума, вибрации и охлаждающего микроклимата повышает риск формирования профессиональной патологии у работников горнодобывающей промышленности Крайнего Севера [14]. Учитывая ограниченность трудовых ресурсов в Арктике [8, 15], сохранение и укрепление здоровья населения, включая профилактику профессиональных заболеваний, рассматриваются в числе основных задач государственной политики Российской Федерации в Арктике на период до 2020 года и дальнейшую перспективу [10]

Цель исследования состояла в изучении показателей экспозиции к производственному шуму и заболеваемости профессиональной тугоухостью у работников АЗР в 2007-2018 годах.

Материал и методы. Изучены данные социально-гигиенического мониторинга по разделу «Условия труда и профессиональная заболеваемость» населения АЗР в 2007 - 2018 годах. Сведения были предоставлены ФБУЗ «Федеральный центр гигиены и эпидемиологии» Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (г. Москва). Статистическая обработка результатов исследований проведена с использованием программного обеспечения Microsoft Excel 2010 и программы Epi Info, v. 6.04d. Определялись t-критерий Стьюдента для независимых выборок, относительный риск (ОР) и 95% доверительный интервал (ДИ), критерий согласия χ2. Числовые данные представлены в виде среднего арифметического и стандартной ошибки (M ± m). Критический уровень значимости нулевой гипотезы составлял 0,05.

Результаты. Гигиеническая оценка условий труда показала, что в АЗР в 2007-2018 годах экспозиция к шуму чаще всего отмечалась у лиц, занятых на горнодобывающих, транспортных и металлургических предприятиях. В среднем в 2007-2018 годах среди работников, экспонированных к шуму, значительно больше было мужчин (87,2%), чем женщин (12,8%). Абсолютное число работников, подвергавшееся воздействию шума, в 2018 году уменьшилось на 29362 человека по сравнению с 2007 годом. Это снижение отмечалось во всех видах экономической деятельности, за исключением металлургического производства, обрабатывающей промышленности и сельского хозяйства. Однако за счет снижения за этот же период времени и общего числа работников, имевших вредные условия труда, доля шума в структуре всех ВПФ существенно не изменялась, составляя в среднем 21,5% (табл. 1).

Таблица 1

Число работников предприятий различных видов экономической деятельности, подвергавшихся воздействию шума

Виды экономической деятельности

Год

Средние годовые показатели

2007

2010

2012

2015

2018

Добыча полезных ископаемых

29707

22674

24813

21701

19478

23674,6 (26,8%)

Транспорт

24542

21013

18829

16500

14008

18978,4 (21,5%)

Металлургическое производство

12044

11026

10934

11758

17735

12699,4 (14,4%)

Производство и распределение электроэнергии, воды и пара

11965

8174

7346

8874

7065

8684,8 (9,8%)

Обрабатывающие производства

7922

7600

10302

9201

8204

8645,8 (9,8%)

Рыболовство

11479

11913

3520

3517

3720

6829,8 (7,7%)

Строительство

5198

4272

4169

4634

4490

4552,6 (5,2%)

Коммунальные услуги

2239

1104

564

550

556

1002,6 (1,1%)

Здравоохранение

850

974

978

621

450

774,6 (0,9%)

Сельское хозяйство

446

414

403

563

549

475,0 (0,5%)

Образование

272

214

208

203

192

217,8 (0,2%)

Прочие виды деятельности

1544

1379

1408

1602

2399

1666,4 (1,9%)

Все виды экономической деятельности (суммарно)

108208

90757

83474

79724

78846

88202,2 (100,0%)

Шум/все ВПФ, %

21,6

22,0

21,2

21,1

21,6

21,5

В 2007-2018 годах у работников предприятий АЗР было впервые диагностировано 1655 случая ПНСТ, что составило 19,2% от общего числа диагностированных профессиональных заболеваний (8609 случаев). Среди заболевших лиц было 1609 (97,2%) мужчин и 46 (2,8%) женщин. У больных ПНСТ, по сравнению со всеми профессиональными больными, были бóльшими средний возраст (55,3±0,1 и 52,2±0,1 лет, p<0,001) и продолжительность стажа (28,0±0,2 и 25,2±0,1 лет, p<0,001). Число заболевших работников существенно отличалось в субъектах АЗР. В Арктической зоне Красноярского края ПНСТ была выявлена у 424 чел. (25,6%), в Мурманской области – у 395 чел. (23,9%), в Арктической зоне Архангельской области – у 297 чел. (17,9%), в Республике Коми – у 209 чел. (12,6%). Значительно реже ПНСТ развивалась у работников в Чукотском (80 чел. или 4,8%) и Ямало-Ненецком (57 чел. или 3,4%) автономных округах, а также в Арктической зоне Республики Саха (4 чел. или 0,2%). В Арктической зоне Республики Карелия случаев ПНСТ зарегистрировано не было.

Подавляющее большинство заболевших лиц (92,1%) были заняты добычей полезных ископаемых (620 чел.), на транспорте (563 чел.), в металлургическом производстве (286 чел.) и в строительстве (56 чел.). Остальные 130 (7,9%) случаев ПНСТ возникли у работников предприятий семи других видов экономической деятельности в количестве от одного (сельское хозяйство, учреждения государственного управления) до 30 (обработка древесины) человек. В случае экспозиции к шуму, риск развития ПНСТ у горняков и работников транспорта был выше, чем у лиц, занятых в строительстве (ОР=2,10; ДИ 1,60-2,76; χ2=30,3; р<0,001 и ОР=2,37; ДИ 1,81-3,11; χ2=41,5; р<0,001 соответственно) и металлургическом производстве (ОР=1,16; ДИ 1,01-1,33; χ2=4,36; р=0,037 и ОР=1,31; ДИ 1,14-1,51; χ2=14,1; р=0,0002 соответственно).

Среди заболевших лиц были специалисты 108 профессий. Однако чаще всего заболевание развивалось у пилотов (261 чел.) и бортмехаников (116 чел.) воздушных судов, проходчиков (115 чел.), горнорабочих очистного забоя (88 чел.), машинистов буровых установок (87 чел.), водителей карьерных самосвалов и других автомобилей (69 чел.), слесарей-ремонтников (67 чел.), машинистов подземных погрузочно-доставочных машин (65 чел.). По результатам периодических медицинских осмотров выявлено 1173 (70,9%) больных ПНСТ. В 482 (29,1%) случаях диагноз ПНСТ был установлен при самостоятельном обращении работников за медицинской помощью в связи с ухудшением состояния здоровья.

При условиях труда класса вредности 3.1 (превышение ПДУ до 5 дБА) возникли 229 (13,8%) случаев ПНСТ, класса 3.2 (превышение до 15 дБА) –758 (45,8%), класса 3.3 (превышение до 25 дБА) – 523 (31,6%), класса 3.4 (превышение до 35 дБА) – 140 (8,5%) случаев ПНСТ. У 4 работников (0,2%) ПНСТ развилась при условиях труда класса 4 (превышение более чем на 35 дБА), а у одного работника (0,06%) – при допустимых условиях труда. В 93,5% случаев экспозиция к повышенным уровням шума, вызвавшим формирование ПНСТ, была следствием конструктивных недостатков машин, механизмов и другого оборудования, а также несовершенства технологических процессов. Другие обстоятельства имели существенно меньшее значение (табл. 2).

Таблица 2

Обстоятельства, приводившие к развитию ПНСТ на предприятиях АЗР

Обстоятельства

Случаи ПНСТ

Конструктивные недостатки машин, механизмов, оборудования, приспособлений и инструментов

879 (53,1%)

Несовершенство технологических процессов

676 (40,8%)

Несовершенство рабочих мест

65 (3,9%)

Неисправность машин, механизмов, оборудования, приспособлений и инструментов

19 (1,1%)

Несовершенство средств индивидуальной защиты

8 (0,5%)

Несовершенство санитарно-технических установок

6 (0,4%)

Неприменение средств индивидуальной защиты

1 (0,1%)

Нарушение установленных режимов труда и отдыха

1 (0,1%)

Анализ влияния продолжительности стажа на формирование профессиональных нарушений здоровья показал, в сравнении со всеми другими профессиональными заболеваниями, число случаев ПСНТ с увеличением стажа возрастало медленнее с более поздним достижением максимального уровня (стажевой диапазон 25-36 лет) и последующим более медленным снижением. Возникновение случаев другой профессиональной патологии происходило при меньшем стаже с более быстрым достижением максимального уровня показателей при стаже 21-30 лет (табл. 3).

Таблица 3

Стаж работников при первичном выявлении ПНСТ и всех других профессиональных болезней

Показатель

Продолжительность стажа, лет

0-5

6-10

11-15

16-20

21-25

26-30

31-35

36-40

≥ 40

ПНСТ, случаи (%)

9

(0,5)

16

(1,0)

66 (4,0)

200

(12,1)

301

(18,2)

397

(24,0)

394

(23,7)

213

(12,9)

60

(3,6)

Все профессиональные болезни, случаи (%)

57

(0,7)

155

(1,8)

584

(6,8)

1413 (16,4)

2138

(24,8)

2190

(25,4)

1418

(16,5)

522

(6,1)

132

(1,5)

Статистические различия (р)

>0,1

<0,01

<0,001

<0,001

<0,001

>0,1

<0,001

<0,001

<0,001

В исследуемый период времени минимальное число больных ПНСТ (83 чел.) было выявлено в 2008 году, а максимальное – в 2013 году (183 чел.), то есть наблюдалось более чем двукратное различие показателей. Доля ПНСТ в общей структуре профессиональной патологии колебалась от 15,6% (2017 год) до 25,4% (2013 год), составляя в среднем 19,2%. В целом, в 2007-2015 годах отмечалась тенденция к росту числа больных ПНСТ, а в 2016-2018 годах – тенденция к его снижению. Несмотря на это снижение, абсолютное число случаев ПНСТ в 2018 году превышало уровень 2007 года в 1,26 раза. Заболеваемость ПНСТ в 2007 году составила 1,42, а в 2018 году – 2,23 случаев на 10000 работников, то есть увеличилась в 1,57 раза. В целом, в 2007-2018 годах динамика числа случаев ПНСТ была значительно менее выраженной, чем всех случаев профессиональных заболеваний (о чем свидетельствует направленность линий трендов). Какой-либо связи между изменениями условий труда и числом впервые диагностированных случаев ПНСТ установить не удалось (рис.). У работников, подвергавшихся воздействию производственного шума, риск развития ПНСТ в 2018 году был выше, чем в 2007 году: ОР=1,58; ДИ 1,20-2,08; χ2=10,6; р=0,0016.

Рисунок. Число впервые выявленных случаев ПНСТ и всех профессиональных заболеваний в АЗР в 2007-2018 годах.

Обсуждение. Полученные результаты свидетельствуют, что в 2007-2018 годах более 21% работников предприятий в АЗР подвергались воздействию повышенного уровня производственного шума, хотя степени этого превышения (класс вредности) по имевшимся данным установить не представлялось возможным. Причиной повышенного уровня шума явились конструктивные недостатки машин, механизмов и другого оборудования, а также несовершенства технологических процессов. В подавляющем большинстве (92,1%) это были работники, занятые добычей полезных ископаемых, на транспорте, в металлургическом производстве и в строительстве.

Существующие условия труда объясняют, почему ПНСТ входит в число наиболее часто выявляемых профессиональных заболеваний, хотя ее доля в структуре профессиональной патологии в АЗР оказалась ниже общероссийских показателей [3, 12, 13]. Обращает на себя внимание, что среди экспонированных к шуму работников женщины составляли 12,8%, а среди лиц с установленной ПНСТ - только 2,7%. Вероятным объяснением этому феномену может быть занятость мужчин на работах с более вредными условиями труда (классы 3.3-3.4) и, следовательно, большим риском формирования профессиональной патологии. Особенностью ПНСТ явилось ее формирование в более поздние сроки, чем других профессиональных болезней, что позволило работникам сохранять более длительный период трудовой деятельности [16, 20].

Важно отметить, что, как и в России в целом [4, 7], на предприятиях АЗР в 2007-2018 годах отмечалось увеличение показателей заболеваемости ПНСТ, хотя оно было и менее выраженным. Это повышение было также менее существенным и в сравнении с ростом уровней заболеваемости другими профессиональными нарушениями здоровья. Не было получено данных об усилении влияния шума на функцию слуха работников в условиях охлаждающего арктического климата. Тем не менее, пусть и незначительный, рост распространенности ПНСТ требует рационального объяснения. Почему он происходит, несмотря на постоянное внедрение новых технологий и оборудования с улучшенными шумовыми характеристиками, использование более эффективных средств индивидуальной защиты органа слуха, многолетнее внедрение разнообразных медицинских методов ранней диагностики и профилактики ПНСТ?

По мнению О.И. Харитоновой и соавт. [18] отсутствие на протяжении многих лет снижения числа первичных случаев ПНСТ связано с тем, что значительное число работников продолжает трудиться в условиях воздействия шума, превышающего предельно-допустимые уровни. То есть, технологические инновации не снижают уровней экспозиции к производственному шуму, на фоне чего остальные меры профилактики оказываются не эффективными. Однако данные литературы говорят о том, что технический прогресс делает возможным снижение уровней производственного шума до допустимых санитарно-гигиенических нормативов, например, при эксплуатации современных пассажирских самолетов зарубежного производства [2, 5].

Как показало выполненное исследование, сохранение высоких уровней заболеваемости ПНСТ нельзя связать с так называемым «человеческим фактором» (неприменение средств индивидуальной защиты, нарушение установленных режимов труда и отдыха, нарушение правил техники безопасности), который не играл сколько-нибудь значимой роли в формировании ПНСТ. В какой-то степени сложившаяся ситуация может быть следствием более полного выявления ранее «пропущенных» случаев ПНСТ. В пользу такого предположения может свидетельствовать большое число случаев ПНСТ (70,9%), установленных по результатам периодических медицинских осмотров [19]. Однако оценка функции слуха давно является обязательным компонентом медицинских осмотров экспонированных работников, а сознательное сокрытие нарушения слуха работником (при желании продолжения трудовой деятельности) практически невозможно.

Для снижения заболеваемости ПНСТ постоянно предлагаются все более современные и эффективные медицинские технологии [1, 7, 13], но не анализируются причины неудач предыдущих разработок. В результате одно из самых известных и изученное в течение многих десятилетий заболевание продолжает оставаться актуальной проблемой медицины труда [10, 16]. Можно предположить, что способствовать решению вопроса профилактики профессиональной тугоухости может законодательно закрепленная возможность ограничения [3] или прекращения экспозиции к производственному шуму лиц с начальными нарушениями слуховой функции (трудоустройство на доклинической стадии ПНСТ).

Заключение. В 2007-2018 годах 21,5% работников предприятий в Арктической зоне России подвергались воздействию производственного шума. Доля профессиональной тугоухости в структуре профессиональной патологии составила 19,2%, а заболеваемость в течение двенадцати лет увеличилась в 1,57 раза. Полученные данные требуют проведения анализа причин неэффективности применяемых в течение многих лет комплексных мер по профилактике тугоухости с последующей коррекцией технологических, юридических и медицинских решений вышеуказанной проблемы.

Финансирование. Исследование не имело спонсорской поддержки.

Конфликт интересов. Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

 

Литература

1. Аденинская Е.Е., Симонова Н.И., Мазитова Н.Н., Низяева И.В. Принципы диагностики потери слуха, вызванной шумом, в современной России (систематический обзор литературы). Вестник современной клинической медицины. 2017; 10(3): 48-55.

2. Аденинская Е.Е., Забродина Н. Б. Симонова Н.И. Гигиеническая характеристика условий и характера труда членов летных экипажей гражданской авиации. Санитарный врач. 2019; 11: 25-32.

3. Верещагин А.И., Пилишенко В.А., Куркин Д.П., Виноградов С.А. Условия труда и профессиональная заболеваемость летного состава гражданской авиации. Здоровье населения и среда обитания. 2015; 3(264): 11-13.

4. Вильк М.Ф., Панкова В.Б., Капцов В.А. Транспортный шум как фактор риска профессиональной тугоухости (на примере авиационного и железнодорожного транспорта). Медицина труда и промышленная экология. 2017; 9: 36-37.

5. Вильк М.Ф., Панкова В.Б., Глуховский В.Д., Капцов В.А. Авиационный внутрикабинный шум как фактор риска развития профессиональной тугоухости. Медицина экстремальных ситуаций. 2018; 20(3): 340-346.

6. Волгарева А.Д., Каримова Л.К., Маврина Л.Н. и др. Производственный шум как фактор профессионального риска на предприятиях нефтехимической отрасли Анализ риска здоровью. 2017; 1: 116–124.

7. Диагностика, экспертиза трудоспособности и профилактика профессиональной сенсоневральной тугоухости: методические рекомендации 14-1/10/2-3508 Москва, 2012. 28 с. Режим доступа: http://docs.cntd.ru/document/902382564 (дата обращения: 28.10.2018).

8. Красулина О.Ю. Арктическая зона Российской Федерации: особенности природно-экономических и демографических ресурсов. Региональная экономика и управление. 2016; 4 (48). Режим доступа: https://eee-region.ru/article/4805/. (Дата обращения: 20.08.2018).

9. Леонидова Г.В. Рабочие места как неотъемлемая часть здорового образа жизни населения. Проблемы развития территории. 2018; 6: 7-21.

10. «Об основах государственной политики РФ в Арктике на период до 2020 и дальнейшую перспективу». Российская газета, № 4877 от 18 сентября 2008 г.

11. Панкова В. Б., Илькаева E.H. Хроническая нейросенсорная тугоухость. Профессиональная патология: Национальное руководство /под ред. акад. РАМН Н.Ф. Измерова. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2011: 448-461. 

12. Панкова В.Б. Значение количественной оценки потери слуха у лиц, работающих в условиях воздействия повышенной шумовой нагрузки. Вестник оториноларингологии. 2018; 3: 33-36.

13. Потеря слуха, вызванная шумом: Федеральные клинические рекомендации по диагностике, лечениюи профилактике потери слуха, вызванной шумом. Москва, 2015. 43 с.

14. Профилактика профессиональных заболеваний, вызванных сочетанным воздействием вибрации, шума и охлаждающего микроклимата на предприятиях горнодобывающей промышленности: методические рекомендации. Москва, 1991, 23 с.

15. Руденко Д.Ю. Анализ демографических процессов в Российской Арктике //МИР (Модернизация. Инновации. Развитие). 2015; 6(4): 51-57.

16. Сюрин С.А., Бойко И.В. Профессиональная тугоухость у промышленных рабочих Мурманской области. Здоровье населения и среда обитания. 2020; 2(269): 21-25.

17. Хаснулин В. И., Хаснулин П. В. Современные представления о механизмах формирования северного стресса у человека в высоких широтах. Экология человека. 2012; 1: 4-11. 

18. Харитонова О.И., Потеряева Е.Л., Радоуцкая Е.Ю., Ивлева Г.П. «Совершенствование диагностики, профилактики и экспертизы трудоспособности при профессиональной нейросенсорной тугоухости. Методические рекомендации. Новосибирск, 2018.
19. Хоружая О.Г., Горблянский Ю.Ю., Пиктушанская Т.Е. Критерии оценки качества медицинских осмотров работников. Медицина труда и промышленная экология. 2015; 11: 33–37.

20. Шайхлисламова Э.Р., Волгарева А.Д. Профессиональная патология, вызванная воздействием шумовибрационного фактора в Республике Башкортостан: динамика, клинические особенности. Безопасность и охрана труда. 2019; 4: 38-41.

21. Kim K.S. Occupational hearing loss in Korea. J. Korean Med. Sci. 2010; Dec; 25 (Suppl): 62-69. doi: 10.3346/jkms.2010.25.S.S62. Режим доступа: https:// www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/21258593 (дата обращения: 10.11.2019).

22. Lie A., Skogstad M., Johannessen H.A., Tynes T., Nordby K-C., Engdahl B., Tambs K. Occupational noise exposure and hearing: a systematic review / Int. Arch. Occup. Environ. Health.2016; 89: 351–372. doi: 10.1007/s00420-015-1083-5. Режим доступа: https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC4786595/ (дата обращения: 10.11.2019).

23. Nelson D.I., Nelson R.Y., Concha-Barrientos M., Fingerhut M. The global burden of occupational noise-induced hearing loss. Am. J. Ind. Med. 2005; Dec. 48(6): 46-58. DOI: 10.1002/ajim.20223. Режим доступа: https:// www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/16299704. (Дата обращения: 10.11.2019).

24. Noise-Induced Hearing Loss (NIHL) in Great Britain. Health and Safety Executive. Режим доступа: https: //www.hse.gov.uk /Statistics/causdis/deafness/index.htm (дата обращения: 10.11.2019).